АРТЮР РЕМБО
«Я сорву покровы с любой тайны, будь то религия или природа, смерть, рожденье, грядущее, прошлое, космогония, небытие. Я — маэстро по части фантасмагорий. Слушайте!»
...........................
Уже в письмах о ясновидении очевидно, что путь ясновидца — опасное балансирование на грани, у края бездны, что это Духовный опыт, сочетающий порыв к священному, высокому и нисхождение в ад, к глубинам преисподней. Здесь и высокий экстаз и очарованость злом, устремленность в „заоблачную тишь“, к „мирам нетленным“ и привлекательность порока, ибо поэт не только Мудрец, но и больной, не только Посвященный, но и безумец, отверженный преступник. В „Сезоне в аду“ формулировки Рембо лишены всякой амбивалентности: ясновидение — это одержимость, наваждение, хождение по немыслимым мукам, которые оборачиваются саморазрушением, духовным падением, потерей души, деградацией нравственной и физической. Отказываясь от расплывчатого термина „неизвестное“, Рембо недвусмысленно определяет источник откровений, мистических видений и экстаза: „Да, много же я взял на себя! Но не раздражайтесь так, любезный Сатана, умоляю Вас!.. позвольте поднести вам эти мерзкие листки из записной книжки проклятого — вам, кому по душе писатели, начисто лишенные писательских способностей“.
..............................
Из писем ясновидца. (А. Рембо)
...таков был ход вещей, человек не работал над собой, не был еще разбужен или не погрузился во всю полноту великого сновидения. Писатели были чиновниками от литературы: автор, создатель, поэт — такого человека никогда не существовало!
Первое, что должен достичь тот, кто хочет стать поэтом, — это полное самопознание; он отыскивает свою душу, ее обследует, ее искушает, ее постигает. А когда он ее постиг, он должен ее обрабатывать! Задача кажется простой... Нет, надо сделать свою душу уродливой. Да, поступить наподобие компрачикосов. Представьте человека, сажающего и взращивающего у себя на лице бородавки.
Я говорю, надо стать ясновидцем, сделать себя ясновидцем.
Поэт превращает себя в ясновидца длительным, безмерным и обдуманным приведением в расстройство всех чувств. Он идет на любые формы любви, страдания, безумия. Он ищет сам себя. Он изнуряет себя всеми ядами, но всасывает их квинтэссенцию. Неизъяснимая мука, при которой он нуждается во всей своей вере, во всей сверхчеловеческой силе; он становится самым больным из всех, самым преступным, самым проклятым — и ученым из ученых! Ибо он достиг неведомого. Так как он взрастил больше, чем кто-либо другой, свою душу, и так богатую! Он достигает неведомого, и пусть, обезумев, он утратит понимание своих видений, - он их видел! И пусть в своем взлете он околеет от вещей неслыханных и несказуемых. Придут новые ужасающие труженики; они начнут с тех горизонтов, где предыдущий пал в изнеможении...
...Итак, поэт — поистине похититель огня.
Он отвечает за человечество, даже за животных. То, что он придумал, он должен сделать ощущаемым, осязаемым, слышимым. Если то, что поэт приносит оттуда, имеет форму, он представляет его оформленным, если оно бесформенно, он представляет его бесформенным. Найти соответствующий язык, к тому же, поскольку каждое слово - идея, время всеобщего языка придет! Надо быть академиком, более мертвым, чем ископаемое, чтобы совершенствовать словарь...
Этот язык будет речью души к душе, он вберет в себя все — запахи, звуки, цвета, он соединит мысль с мыслью и приведет ее в движение. Поэт должен будет определять, сколько в его время неведомого возникает во всеобщей душе; должен будет сделать больше, нежели формулировать свои мысли, больше, чем простое описание своего пути к Прогрессу!. Так как исключительное станет нормой, осваиваемой всеми, поэту надлежит быть множителем прогресса.
Будущее это будет материалистическим, как видите. Всегда полные Чисел и Гармонии, такие поэмы будут созданы на века.
По существу, это была бы в какой-то мере греческая Поэзия.
Такое вечное искусство будет иметь свои задачи, как поэты суть граждане. Поэзия не будет больше воплощать в ритмах действие; она будет впереди.
Такие поэты грядут! Когда будет разбито вечное рабство женщины, когда она будет жить для себя и по себе, мужчина - до сих пор омерзительный отпустит ее на свободу, и она будет поэтом, она - тоже! Женщина обнаружит неведомое! Миры ее идей — будут ли они отличны от наших? Она найдет нечто странное, неизмеримо глубокое, отталкивающее, чарующее. Мы получим это от нее, и мы поймем это.
В ожидании потребуем от поэта нового - в области идей и форм. Все искусники стали бы полагать, что они могут удовлетворить такому требованию: нет, это не то!
Романтики первого поколения были ясновидцами, не очень хорошо отдавая себе в этом отчет: обработка их душ начиналась случайно: паровозы, брошенные, но под горячими парами, некоторое время еще несущиеся но рельсам. Ламартин порой бывает ясновидящ, по он удушен старой формой. У Гюго, слишком упрямой башки, есть ясновидение в последних книгах: "Отверженные" настоящая поэма. "Возмездия" у меня под рукой. "Стелла" может служить мерой ясновидения Гюго. Слишком много Бельмонте и Ламеннэ, Иегов и колонн, старых развалившихся громадин.
Мюссе, четыреждынадцать ненавистен нам, поколениям, означенным скорбью и осаждаемым видениями...
Второе поколение романтиков - в сильной степени ясновидцы. Теофиль Готье, Леконт де Лиль, Теодор де Банвилль. Но исследовать незримое, слышать неслыханное — это совсем не то, что воскрешать дух умерших эпох, и Бодлер это первый ясновидец, царь поэтов, истинный Бог. Но и он жил в слишком художническом окружении. И форма его стихов, которую так хвалили, слишком скудна. Открытия неведомого требуют новых форм.
...в новой, так называемой парнасской, школе два ясновидящих — Альбер Мера и Поль Верлен, настоящий поэт. — Я высказался.
Итак, я тружусь над тем, чтобы сделать себя ясновидцем...
Вы поступите отвратительно, если мне не ответите, и быстро, ибо через восемь дней я, вероятно, буду в Париже.
До свиданья
А. Рембо.
.....................................................
Рембо — юный, вздорный, он почти школьник; его хочется приручить, пообломать, заставить поработать на себя. Ничего не получается. Мало того что он сотворил форменное безобразие с французской просодией (и мы до сих пор только приблизительно представляем себе, что со всем этим делать по-русски), но и по сути в его стихах немало того, что традиционно считается безобразным: он богохульствует, издевается над всем и вся, особенно над обывателями буржуазного толка и под стать им особями женского пола; он презирает "высокие порывы"; он ненавидит церковь и ее служителей; он готов пародировать чуть ли не всю предшествующую, а особенно современную ему поэзию. Он измучен отроческими комплексами, тиранией матери, идиотизмом провинции и пьянством богемы. Он рвется к саморазрушению, которое называет "ясновидением".
За 37 лет жизни Артюр Рембо повидал и пережил то, чего обычный человек достигает порой годам к 50, если не больше. Сам он говорил, что некоторые старики — дети по сравнению с ним. И действительно имел основания так считать.
Артюр родился в 1854 году в деревне на северо-востоке Франции в семье военного и строгой, но заботливой зажиточной крестьянки. Франция XIX века — котел социальных катаклизмов, эпоха бесконечных перемен. Одна революция следует за другой, империя сменяется республикой, потом снова империей и снова республикой. Эта бурная эпоха не могла не повлиять на становление молодого таланта.
Отец ушел из семьи через 6 лет после рождения будущего поэта. Мать одна воспитывает четверых детей. Со вторым по старшинству, Артюром, приходится особенно тяжело. Имея выдающиеся сообразительность и талант, он считает школу психушкой, мечтает стать журналистом и несколько раз пытается сбежать из дома. Так однажды, добравшись до Парижа, он попадает в тюрьму, потому что его принимают за шпиона.
В попытке найти славу самонадеянный подросток Рембо посылает свои произведения разным известным людям — даже принцу. На удивление, этот прием срабатывает — в 15 лет за стихи, написанные на латыни и понравившиеся престолонаследнику, Артюр награждается премией. Среди его адресатов оказываются и другие литераторы. Стихи молодого человека очень понравились уже известному на тот момент поэту Полю Верлену, жизнь которого Рембо изменит навсегда.
Получив одобрение Верлена, Рембо приезжает в Париж. Он хочет стать сверхпоэтом или революционером, для него это примерно одно и то же. Поэзия, которая не инициирует перемен, его совершенно не интересует. При этом он не просто начинает дружить с Верленом, он едва ли не подчиняет его себе. Рембо младше на 10 лет, но именно он в этой паре — лидер. Он делился мировоззрением с Полем и наставлял его на свой путь, считая, что Верлен сделан из глины, и принимает ту форму, какую захочет сделать из него «мастер».
В это время впервые публикуется стихотворение Артюра «Пьяный корабль», ставшее затем его визитной карточкой.
Верлен со своей беременной супругой приютили начинающего поэта, но Рембо не поладил с женой Поля. Он считает ее глупой, а она его — грубым и нечистоплотным. Жена Верлена выгоняет Рембо из дома. Но к ее ужасу Поль уходит вслед за ним. Друзья отправляются путешествовать по Европе, где они будут зарабатывать написанием стихов и преподаванием французского языка.
Талант к стихосложению и возрастающая известность делают Рембо уверенным в своем гении. Его творчество становится одной из основных вех символизма: свободная поэзия, в которой любые чувства воплощаются любыми образами. Артюр даже объявляет себя ясновидящим, желая быть посредником между человеком и вселенной.
До сих пор он и так вел не самый примерный образ жизни: курил трубку еще будучи подростком. Теперь же он фанатично истязает себя голодовками, бессонницами, алкоголем и наркотиками. Во всем этом ему сопутствует верный друг Верлен. В Брюсселе Поль в пьяном бреду выстрелом ранит Рембо в руку. Верлена сажают в тюрьму — друг не навещает его и встречает только через два года.
Буйный нрав Артюра толкает его на очередной непредсказуемый шаг. Не достигнув 20 лет, он решает, что не хочет больше быть поэтом. Несмотря на то, что количество опубликованных произведений можно пересчитать по пальцам, они достаточно успешны. Рембо даже пишет об этом свою первую небольшую книгу в прозе «Одно лето в аду», которую издает в 1873 году.
Наконец, находят отклик детские мечты стать журналистом. Желая писать статьи о географических исследованиях, Рембо отправляется в путешествие — на этот раз на другой континент. Позже его доклад опубликует Географическое общество в Париже.
«Я погружался в мечты о крестовых походах, о пропавших без вести открывателях новых земель, о республиках, не имевших истории, о задушенных религиозных войнах, о революциях нравов, о движении народов и континентов: в любое волшебство я верил», — написал Рембо.
Сначала бывший поэт идет добровольцем в голландскую колониальную армию, позже устраивается переводчиком в цирк и путешествует с труппой по Скандинавии, а затем уезжает жить в Африку. Там Рембо начинает торговать оружием и людьми и даже управляет факторией в Эфиопии, пока у него не обнаруживают рак. Будучи больным, Артюр возвращается во Францию, где ему ампутируют ногу, но саркома приковывает его к постели. Болезнь убила писателя в возрасте 37 лет.
Поэт так и не постиг любви, обвиняя во всем под конец жизни свою трусость не только в поступках, но и в мыслях. Рембо, как и хотел когда-то, стал великим французским поэтом. Но наибольший успех пришел к его произведениям после смерти автора. В XX веке Рембо становится необычайно популярным. Настолько, что спустя 100 лет после его смерти лично президент Франции курирует установку памятника, посвященного Артюру Рембо.
"Ах, вот оно что! Часы жизни только что остановились. Я уже вне мира. Теология — наука серьезная, преисподняя и впрямь находится в самом низу, а небо — вверху. Исступление, кошмар, сон в огненном гнездышке...
Сейчас я раскрою все тайны: тайны природы и религии, тайны смерти и рождения, будущего и прошлого, тайны сотворения мира и небытия. Я ведь мастак (maitre) по части фантасмагорий (ср.: „Я — властелин (maître) тишины“). #DOC@educationgo #Фильм@educationgo #Лекция@educationgo #Искусство@educationgo